А в конце ноября 1963 года, за месяц до кончины Маринеско, он пишет:
«Глубокоуважаемые Александр Иванович и Валентина Александровна!
Спасибо за письмо.
Сам только что вернулся из санатория, чувствую себя лучше, но не особенно.
В свое время прошел через руки всех известных хирургов, почему знаю, какое у Вас состояние.
Будем надеяться на улучшение.
С.С.Смирнов еще в Китае. Скоро возвращается, и мы уговорились совместно написать Вам.
Пока посылаю 2 книги. На этот раз посылаю временно (можете держать сколько угодно, так как в ближайшие месяцы буду занят другой темой). Временно потому, что на обложке сделаны мои пометки и замечания, по которым собирался написать статью, да так и, не собрался. Сейчас занят , это поручение сверху и на долгое время.
На днях выходит мой рассказ об Вел. От. войне на Черном море в журнале «Москва» N_11. Я пришлю обязательно и буду ждать, как Вы оцените этот рассказ, на 95% списанный из жизни.
Желаю я и Ольга Васильевна вам обоим здоровья и успехов в делах.
Ваш Исаков.
P.S. Правильно ли написал адрес? Могу ли чем помочь?»
Помочь Александру Ивановичу уже нельзя было, и Иван Степанович это понимал. Но ему хотелось, чтобы больной поменьше про это думал и в то же время твердо знал, что и после смерти не будет забыт. Очень существенно упоминание о С.С.Смирнове. Желание взяться за эту тему самому и замысел будущей книги в том виде, как он изложен в «проекте», появились позже, когда ему стало ясно, что С.С. в обозримое время свою повесть не напишет.
Жить Александру Ивановичу оставалось недолго. Считанные дни. Свой конец он видел трезво и бесстрашно. В.А.Филимонова рассказывала:
«За несколько дней до смерти Саша решил отпраздновать свой день рождения. Пришли М.Ф.Вайнштейн и П.Н.Ветчинкин. Саша говорить уже не мог, но был веселый. Ему было разрешено все, и я сама лила коньяк в его воронку. Вскоре он умер».
Пишет доктор Кондратюк:
«С верой в улучшение он был выписан домой. Но спустя несколько месяцев поступил вновь и тихо, мужественно терпя боли, ушел».
«Несколько месяцев», вероятно, ошибка памяти. Несколько недель. Но образ Маринеско не изгладился в памяти старого хирурга, оперировавшего сотни, если не тысячи больных. Удивительно хорошо в письме сказано — ушел. Не «ушел из жизни», как пишется в официальных некрологах, а просто — ушел. Так лучше потому, что из нашей жизни он не ушел.
Почему Александр Иванович захотел отпраздновать свой день рождения в ноябре? Родился в феврале. Вероятно, не надеялся дожить до февраля. И чтоб не называть этот день днем прощания.
Исаковы были искренне опечалены смертью Александра Ивановича. Переписка с Валентиной Александровной не оборвалась.
«Прошу Вас помнить, что в лице моем и Ольги Васильевны Вы нашли друзей», — пишет Иван Степанович после похорон Маринеско. И через год вновь подтверждает: «…не ждите крайних случаев и пишите прямо мне. По всем вопросам. Я Ваш надежный друг. (23.X.64 г.)».
